Перевод статьи  из Нью Йорк Таймс "Adam Rippon is famous. What now?" Перевод слегка сокращен. Оргинал с отличными фотографиями по ссылке:

www.nytimes.com/2018/03/08/style/adam-rippon-talks-about-fame.html 

Перевод интервью из  «New York Times»  Adam Rippon is famous.  What now?

Адам Риппон стал знаменитым в США в течение месяца. 28-летний фигурист  вернулся домой с бронзовой медалью в командном турнире, выступил в шоу Эллен  Дедженерис ,  снялся в фотосессиях  для журналов  InStyle, Rolling Stone,  посетил церемонию вручения Оскаров во фраке с элементами S/M, вызвавшим в свою очередь бурную реакцию,  участвовал в  съемках на ТВ включая  Vanity Fair, BuzzFeed,  Bravo.   Он включен в состав шоу «Stars on Ice“, которое состоится в 22 городах США в апреле-мае.  Это интервью о дальнейших  планах фигуриста.

Times: Как вы справляетесь с популяностью? Находите ли вы время для тренировок.

АР:  Я  думаю, что я не только профессиональный атлет, олимпиец и  фигурист. В глубине души мне нравится заставлять людей смеяться,  делать что-то для них, я социально ориентирован.

Times: Будите ли вы продолжать  кататься на том же уровне как ранее?

АР: Нет. Это моя первая и последняя Олимпиада. Мне 28 лет, в нашей команде есть талантливые 17 - и 18-летние спортмены.  10 лет разницы  в нашем спорте  -это очень много.  Будучи бывшим чемпионом США и олимпийцем  мне хотелось бы помочь им в будущем .

Times: Т.е. вы совсем не будете соревноватьс я в следующие сезоны?

АР: Я не знаю. Я знаю, что не буду участвовать в следующей Олимпиаде. Рано пока говорить, что карьера закончена.  Мне нужно определиться.

Тimes: У вас появились спонсоры?  Насколько спортивные успехи связаны со спонсорами?

АР: Я не  модель  типичного  олимпийского  атлета.  Отклик, который я получил от людей,  что я как атлет скорее  вторичен, но я чувствую себя комфортно с этой мыслью.  Но я думаю, что вы знаете, что как атлет я сделал не мало. И тем не менее, я знаю почему  именно со мной вы делаете интервью.   Есть гораздо более успешные в медальном плане спортмены, но они не настолько интересны  как личности и веселы чем я.

Times: Вы почувствовали это во время ОИ? Как  человек, который не был в Корее, мне кажется, что  изложение в таком ключе уменьшает  значимость вашего катания.

АР:  Да. Я люблю активно общаться с прессой, шутить , что от атлетов обычно мало ожидается. Моя вербальная деятельность привлекла внимание многих и  слегка затмила мои спортивные достижения.  

Times:  Кроме того вы затронули  политику США, включая ЛГБТ. Это был обдуманный ход с расчетом на будущее?

АР: Я знаю, что многие считают, что не следует все политизировать.  Однако , если вы политик, представляющий США , в протоколе заявляете, что  браки ЛГБТ приведут в общественному коллапсу в США, то  у меня  гомосексуального атлета, представлющий мою страну на самом высоком уровне,  большая проблема с таким стейтментом.  Я говорю и за тех людей, которые не чувствуют, что они имеют право  публичного голоса.  Мне задали вопрос, на который я честно ответил как 28- летний избиратель и налогоплательщик. Для меня важно высказать свою обеспокоенность . Я хочу, чтобы мой голос услышали.

Times: Было много негативной  реакции в социальных сетях?

АР: Да, часто я получал сообщения, что мне нужно вернуть медаль , я ничего не выиграл и т.д.

Times: Вы открытый атлет в спорте, расскажите об этом опыте.

АР: В фигурном катании гомосексуальность табу.  В юности я осозновал собственную гомсексуальность, но всегда пыталася  произвести на окружающих  впечатление гетеросексуального парня. По большому счету я занимался самообманом и всегда старался казаться посторонним людям другим человеком.   В нашем спорте есть люди из ЛГБТ и не мало, но открытый гей в американской сборной только я один.

Times: У вас есть  постоянные физические последствия связанные со спортом?

АР: Нет. Только эмоциональные . Конечно есть такое. По утрам  мои лодыжки как звучат как шарманка: клак, клак, клак.

Times:  Вы уже говорили об анорексии и проблемах  восприятия собственного тела, которые в конечном итоге вели к травмам.   Как вы обходитесь с постоянным контролем тела в связи со спецификой спорта?

АР: Перелом ступни  в какой-то степени был   положительным событием, т.к. находясь в Олимпийском тренировочном центре на реабилитации я по-настоящему серьезно консультировался у специалиста по питанию. В данный момент чувствую себя хорошо и комфортно, так было не весгда.  И еще я люблю свое тело, даже если в течение двух последних недель не занилася фитнесом и  нескольоко раз ходил в «Мак Доналдс»  в олимпийской деревне. С другой стороны я спортмен и постоянно работаю над телом. Знаете, всегда найдется кто-то кто скажет, что ты слишком худой, или у тебя тяжелый низ и т.д. Это ваше тело, обнимите его.  Сейчас, когда у каждого есть свой твиттер или инстаграм, слишком легко комментировать посторонних людей: «Ты толстый».

Times: Но люди не говорят, что вы толстый.

АР: Нет, пока не говорят, я не толстый, пока.  Если у вас есть определенные планы, касающиеся тела, то всегда нужно их обсуждать со специалистами.

Times: Вы хорошо отфутболиваете всю негативную критику в первую очередь троллей в социальных сетях. Как считаете у молодежи сейчас много проблем с этим?

АР: Я бы посоветовал молодым людям быть более позитивными и видеть жизнь в более позитивных тонах.  Прежде чем вы хотите ответить на один хейтерский пост,  ответьте лучше на пять позитивных.  После того как вы ответите на 5 позитивных, вы поймете, что негативный коммент вообще не нуждается в ответе.  

Times: Вы знакомы с закрытыми атлетами?

АР: Да, в Корее я общался с нексолькими закрытими атлетами, и они спрашивали меня о личном опыте камингаута. Обстоятельства и истории у всех ведь разные.  Что касается меня, то камингаут помог мне приобрести уверенность в себе, сделал мою жизнь нормальной.   До моего собственного камингаута я изучал похожие истории у других.

Times: Когда это произошло?

АР: В 2014 г  перед Олимпиадой в Сочи.  Камингаут был неудачен, если бы я плохо катался на ОИ, хотел, чтобы меня воспринимали серьезно.  Мне бы сказали: «Камингаут прямо как поцелуй смерти». Но так как я туда не отобрался, вопрос  снялся сам по себе.Но это было лищь дело времени. После камингаута осенью 2015 г.  мне просто стало легче жить.  Кстати, это в определенной степени затронуло  в дальнейшем и выбор музыки и костюмов. В фигурном катании у вас 4 минуты на то, чтобы  показать всему миру, над чем вы работали всю свою жизнь. Если вы не можете принять себя таким какой вы есть,  быть аутентичным, то как вы сможете показать свое катание и себя  судьям? Я например люблю электронную музыку и катаюсь часто в костюмах с эротически оттенком и люблю, то что делаю на льду во время соревновательной карьеры.  Если вы без настроения выходите на лед и вам некомфортно потому, что вам приходится выдавать себя за другого, то вы изначально в трудной ситуации.

Times: У вас появились спонсоры? Предолжения по рекламе? Были ли какие-то сюрпризы?

АР: Все предолжения поступают моему менеджменту. После возвращения в Лос Анджелес  мы все обсудим.  Я был удивлен такому большому отклику  и всем предложениям. Их не мало.  У меня такое чувство, что через год или два люди будут говорить «Адам Риппон очень остроумен, кстати, вы знаете, что он участвовал в Олимпиаде?»  Я использовал Олимпиаду для того, чтобы представить себя остальному миру.

Times: Олимпийская деревня – это то место, где активно используются Tinder, Grindr и все с этим связанное?

АР: Да, дела обстоят так.  Презервативы, кстати, там самые обычные. Многие собирают их коллекцию, чтобы как я раздарить друзьям дома как олимпийский сувенир. Атмосфера в олимпийской дервене в определенной степени сопутствует, все под напряжением, плюс все молоды и симпатичны и всё это сконцентрировано в одном месте. Но мне 28 лет, хоть я и сингл, я не собирался искать эротических приключениний именно на ОИ, пусть этим молодые спортмены занимаются.